Хранительница (Трилогия) - Страница 277

277

— Ага, тебя забыла спросить! — окрысилась я. — Топай давай, откуда пришел, и не мешай людям делом заниматься.

— А каким делом-то? Ты скажи, может, я помогу чем? — не отставал Васька.

Тут перед настырным чертиком появился Прошка со взъерошенной шерстью, демонстрируя совсем не дружелюбные намерения.

— Ты чего! Уйди от меня! — в панике завопил Васька, отступая в сторону. — Брысь! Я не съедобный! — Сообразив, что его вопли на кса-рдона совершенно не действуют, чертик взмолился: — Лика, урезонь своего кота, я не мышка. Он об меня свои зубы сломает!

Глядя на белоснежные клыки Прошки, я засомневалась:

— Думаю, что это ему не грозит. Зная Прошу, могу сказать, что он даже твои позолоченные рога спокойно переварит и не заметит никаких неудобств.

— Лика, вспомни, что мы партнеры, а к своим деловым партнерам так нельзя относиться!

— Почему? — удивилась я.

— А дивидентов больше не будет! — резонно ответил чертик, пятясь от наступающего на него Прошки.

— А что, мне еще что-то полагается? — еще больше удивилась я. Честно говоря, на такое я и не рассчитывала. — Ну-у, тогда да, тогда ты прав. — Повернувшись к кса-рдону, я попросила: — Прошенька, брось каку, зачем он тебе нужен? Кто его знает, как часто он моется? Вдруг у тебя еще несварение будет? — Я нежно погладила своего друга между ушами, чувствуя волны удовольствия, излучаемые хитро сощурившимся Прошей.

Васька, услышав мои слова, даже онемел от возмущения.

— Лика, как ты можешь такое говорить! — негодующе завопил он.

— А что я должна была сказать Проше? Что ты чистый и безумно вкусный? — невозмутимо поинтересовалась я. — Радуйся, что остался цел и невредим, и прекрати наконец мне мешать. И так из-за тебя потеряла кучу времени, скоро патруль уже пойдет, а я все торчу здесь посреди площади, как памятник Церетели.

— Памятник кому? — удивился черт.

— Не кому, а кого! — поправила я Ваську. — Это скульптор такой в моем мире. Целую кучу памятников наваял, и все исключительно «выдающиеся». Только вот каким местом (или в каких местах) они выдаются, это еще разобраться надо.

Попробовав еще раз посмотреть на площадь магическим зрением, я в досаде топнула ногой. Ну не получается ничего, хоть ты тресни.

— Что, не выходит? — сочувственно поинтересовался чертик, которому я все-таки вкратце рассказала, что я здесь делаю в такое позднее время. — А ты попробуй посмотреть как бы наискосок. Слегка прищурь глаза и расфокусируй зрение. Я иногда, когда так смотрю, очень много интересного вижу. В моей профессии знаешь, как помогает?!

Удивленно хмыкнув, я решила попробовать. Действительно, ничего ведь не теряю. Сконцентрировавшись, я перешла в магический диапазон, стараясь одновременно находиться в обычном, «человеческом» режиме и действовать так, как посоветовал мне Васька. Сначала перед глазами стояла сплошная туманная муть, но, проморгавшись, я заметила, как сквозь нее стали проступать знакомые очертания, немного смазанные, но вполне узнаваемые. Постепенно появилась резкость, и я поняла, что вижу дворцовую площадь как-то по-другому. И зрение было четким, как никогда. Оно улавливало каждую мельчайшую деталь и даже незаметные простому взгляду движения. Я видела, как колышется каждый листок на дереве под влиянием легкого ветерка, причем все это происходило словно в замедленном режиме, а когда что-то привлекло мое внимание, дерево моментально приблизилось ко мне, увеличив нужный фрагмент в несколько раз и позволив рассмотреть ползущего жука-блескуна со всех сторон. Такого просто не могло быть!

Оглядевшись и пообвыкшись, я наконец обратила внимание на непонятное явление, которое и было мною классифицировано как чужое магическое воздействие. Со всех сторон к площади стекались темные жгуты различной толщины. Они, словно огромные змеи, оплетали все подходы к дворцу, и на данный момент только само его здание и оставалось ими незатронутым. Видимо, до сих пор срабатывала магическая защита, наложенная на дворец. Но, судя по легкому мерцанию, скоро ей придет конец, и тогда вся эта мерзость кинется на свою добычу. Почему-то эти жгуты воспринимались мною как живые существа — ядовитые змеи или пиявки-переростки. Передернувшись от отвращения, я вернулась в нормальное состояние и с ужасом посмотрела на Прошку и топчущегося в ожидании Ваську.

— Ну что, получилось? — не выдержал Васька.

— Получилось, — шепотом подтвердила я.

— Ну и как?

— Хреново! Ты даже не представляешь себе, насколько! — Услышав давно ожидаемые мною шаги ночного патруля, я скомандовала: — Давайте-ка свалим отсюда побыстрее в более спокойное место. Там и поговорим.

— Куда уж спокойнее? — удивленно пробормотал Васька, оглядываясь по сторонам. — Разве только на кладбище, там патруль не ходит!

ГЛАВА 12

— Ну что, магистр Джулиус, готова ваша протеже к экзаменам? — Издевательский голос ректора донесся из глубины комнаты. — Надеюсь, она не заболеет и не откажется от испытаний?

— Вовсе нет, господин ректор. Более того, Лика хотела бы сдать экзамены экстерном и сразу перевестись на пятый курс.

— Очень интересно! И что, вы думаете, она готова? Насколько я знаю, эта девушка не так давно поступила в Академию, и вот теперь вы утверждаете, что, проучившись совсем немного, она готова сдать экзамены сразу за четыре года? Да даже более выдающиеся студенты не были способны на такое! Вы меня разыгрываете! — Ректор поднялся со своего места и приблизился к Джулиусу, недоверчиво вглядываясь в его лицо.

277